Я судорожно отпустила сцепление и навалилась на педаль газа, машина клюнула носом и предательски заглохла. У него на губах заиграла снисходительная улыбка: детка, как ты неуклюжа… Пробуем еще раз. Та же фигня. Долгая лекция о плавности отпускания сцепления и нажатия газа. Еще попытка, вторая, пятая… Снисходительная улыбка меняется на раздражительную, однако мысль о вечернем сексе заставляет его держать себя в руках. Полчаса после начала занятия, он догадался посмотреть на мои ноги: вместо газа я нажимала педаль тормоза. Дикий рев, судорожная сигарета, но секса хочется – продолжаем пробовать. Тронулись! Орем, но едем – на первой тяжело, конечно… Он психует: сам виноват, надо было сначала объяснить, как передачи переключать. Глохнем. Слава богу, машинка сама догадалась – я все еще путаю газ с тормозом и остановится для меня тоже проблема. Его раздражение сменяется смертельной тоской по сожженному сцеплению и сомнениями в соизмеримости таких затрат на какой-то там секс. Полчаса пытаемся соотнести движения руки и ноги, запутавшись, я начинаю давить на рычаг и гнуть ногой педаль: в его глазах испуг и недоверие, исподволь зреет желание потребовать с меня справку из псих-диспансера. Трогаемся. Едем. Бац — вторая! Едем дальше. Бац – третья! Ура!!! Я за рулем! Я еду сама! Он что-то орет, у него истерика, он хватается за руль, седеет, писается, ищет валидол. Я жму на тормоз, он ударяется башкой о лобовое стекло, замолкает. Молча меняемся с ним местами, молча приезжаем домой.

Оба счастливы: он от того, что остался жив, я от того, что научилась водить и того, что ему не хочется секса.

Завтра договорюсь о покупке прав и начну искать машину.