После окончания мединститута я проходил практику в реанимации. И вот однажды весной привозят парня — жертву несчастной любви. Надо сказать, по весне таких идиотов просто пачками привозят — гормоны бушуют. Тот паренек чем-то травился, но его откачали. На всякий случай прикрутили его ремешками к кровати, а мне поручили перевозить его из реанимации в палату. И вот везу я его с капельницей, а он никак не успокаивается, орет, что жить без нее не будет, убьется. Мне это маленько надоело, и решил я приколоться.
— Ах так, — говорю, — жить не хочешь, ну, и не надо, будешь донором органов… — и отсоединяю на ходу у него капельницу. Действие безвредное, однако эффект производит. Он притих. Подхожу к лифту. Везти его можно было двумя путями: поверху и через подвал, где морг. Закатываю его в лифт, меня спрашивают, куда: наверх или вниз? Говорю:
— В морг.
Паренек бледнеет и начинает что-то бормотать о врачах-убийцах, видать, фильмов насмотрелся. Когда добрались до низа он начал орать во весь голос:
— Спасите, помогите, убивают!
Все видят, что человек явно не в себе, ремнями к кровати прикручен, и внимания никакого не обращают. Кто-то даже успокаивает:
— Это не больно, потерпи, раз и готово…
Паренек понимает, что это явный заговор и впадает в полную прострацию… Когда добрались до палаты, на него смотреть было страшно, лежит весь белый и покорный судьбе.
Больше он покончить с собой не пытался! Жить, наверное, понравилось…