Мы как-то с подружкой от нечего делать решили заняться сексом. Я слышал, что есть такое, но ни разу не пробовал. Вот. А нам не хочется. Ну, она купила презервативы, я взял водки, сидим. Возбуждаемся. Она водку глушит, а я презервативы надуваю. Тут она как вскочит, кричит: “Хочу!!!” и падает. Перевозбудилась значит. И тут я тоже чувствую: начинает хотеться. Я чтоб время даром не терять — не каждый же день хочется — брык с ней рядом и лежу.
Тут она как начала заниматься любовью! А меня не предупредила. Я к ней подползаю и начинаю ее трогать — типа, если что — я рядом. А она говорит: “Стой, ты должен меня сначала разогреть!”.
Ну, я взял горчичники, намочил и говорю: “Переворачивайся на живот”. Она увидела, говорит: “Да нет, ты погладь вот тут!”. Я достаю утюг и спрашиваю: “Где гладить?” А она мне: “Да ты рукой, глупый”. “Ты че, — отвечаю, — такую складку рукой не разгладишь, тут утюг нужен как минимум на три звездочки”. Она мне говорит: “Какой же ты еще неопытный” и в губы своими губами тычет. Ну, я ей не сказал, что у меня 10 лет опыта, стаж на заводе, утюг поставил и делаю вид, что мне очень нравится чужие слюни глотать. Да так увлекся, что случайно одну губу ей откусил. Ну, мы ее быстро скотчем примотали и дальше облизываемся. Тут я ей вторую губу — хлоп — и тоже откусил. И скотч кончился. “Ничего говорю, — мы ее в холодильник положим, а завтра утром пришьем, у меня иголка есть с ниткой”. Так и сделали.

И тут она говорит: “Сделай мне что-нибудь эротическое!”. Я говорю: “Может быть аппликацию?”. Она: “Нет, хочу, чтоб ты меня как Микки Рурк Ким Бессинджер обмазал чем-нибудь вкусненьким и съел!”. Ну, я на нее кастрюлю борща вылил, остывшего, и сижу, ложкой хлебаю. Говорю: “Тебе хорошо?”. А она лежит недовольная, хоть бы приятного аппетита сказала. Так нет, “Холодненького, — говорит, — чего-нибудь хочу!”.
Ну, я быстренько холодец из того, что в холодильнике было, сварил, глядь, а это губа оказалась, которую я откусил. Ну, я вместо нее пельмень положил, авось, думаю, не заметит утром.
Тут она мою руку берет и себе вниз живота опускает. “Ой, — говорю, — беги скорее в ванную, к тебе мочалка прилипла!”. Она шепчет: “Дурачок, это волосы”. Я ей говорю: “Борода что ли?”. “Почему борода?”, — спрашивает. “Потому что рот есть”. Она говорит: “Не рот, а только губы!”. “Тогда, — говорю, — слюни вытри!”.
А она уже и не слушает ничего. Спрашивает: “Ты меня хочешь?”. Я думаю: врать так, врать. “Не скажу”, — отвечаю. А она мне: “Тогда войди в меня”. Я ее со всех сторон обсмотрел и говорю: “А где дверь?”. Она говорит: “Здесь!” и на бороду показывает. “Ты че, — говорю, — у тебя от двери тут одна замочная скважина осталась!”. А она мне: “Тогда дай мне свой ключик!”. Ну, я плечами пожал, даю ей ключи от гаража, говорю: “На, но только они на висячий замок, а у тебя врезной. Могут не подойти”.
А она говорит: “Прижмись ко мне!”. Я прижался, и тут она мне ниже пояса начала руками шарить. Шарит там чего-то, шарит. Я говорю: “Ищешь чего? Может, я подскажу?”. Она говорит: “Я ищу твою плоть”. “А че, — говорю, — нету?”. А у самого сердце екает. “Не нахожу”, — отвечает. Я тогда ее руку взял и на это место положил. “Ой, — говорит, — а я думала это нога”. “Ничего, — отвечаю, — я и сам иногда путаю, когда штаны одеваю. Перед соседями потом неудобно”.
И тут она вдруг на меня села. И как-то так неудачно, что ее аж всю колбасить начало. “Слушай, — говорю, — у тебя где-то пейджер в режиме вибрации!”. А она не слушает и начинает кричать. Боже, думаю, да у нее эпилепсия. Ложку схватил и между зубов сунул. Она кричит, а из-за ложки во рту звук как у чукотского китового уса получается. Вскоре эти северные напевы мне надоели, но тут она, слава богу, начала затихать. Наверное, батарейки у пейджера кончились.
Вскоре совсем затихла и рядом легла. “Тебе понравилось?” — спрашивает. Я думаю: врать так врать. “Да, — отвечаю, — борщ был очень вкусный”. “А ты предохранялся?” — спрашивает? “Конечно, — отвечаю, — я ложку в презерватив засовывал”. “Ну, и слава Богу, — говорит, — тогда давай спать” Она заснула, а я до самого утра понять не мог: и чё это её так колбасило?